Корректор. Книга первая: Ничьи котята - Страница 91

– Она, без сомнения, окажется весьма кстати. А теперь, господин пресс-секретарь, нельзя ли узнать, кто именно из администрации Института в данный момент обвиняется в совершении этих преступлений и их покрытии?

– Безусловно, первым и главным обвиняемым является директор масарийского отделения Института человека доктор Джой Митера. Он уже арестован и дает первые показания. Кроме того, вне всякого сомнения, обвинения предъявят следующим лицам…

– Четырнадцатая каталка с ребенком возле лифта, ожидание спуска, – проговорил в микрофон Дэнко. – Камера двадцать четыре с объектом номер пятнадцать готова к разблокировке.

– Понял, – откликнулся голос Дзинтона. – Каталка в ожидании. Распечатывай.

– Распечатываю. Катетеры и иглы извлечены. Напоминаю – сон ребенка неглубокий, нужно соблюдать осторожность, чтобы не разбудить.

Пронзительно запищал зуммер. На большом, во всю стену, мониторе замигала картинка с изображением разбитого замка и номером "24".

– Дверь открыта. Вхожу, – сообщил Дзинтон.

Карина вздохнула. Объект номер пятнадцать – и все то же самое, что и в предыдущих четырнадцати. Поначалу смотреть было интересно – наверное, ее тоже готовили к "распечатыванию" таким образом, прежде чем засунуть в железный ящик для доставки в лабораторию. Но сейчас ей стало откровенно скучно. Она огляделась по сторонам.

Лейтенант Франци Тор, приставленный для ее охраны, возвышался в двух шагах, неподвижный, словно каменная статуя. Заметив ее взгляд, он подмигнул и состроил забавную гримасу, сведя глаза к переносице, надув щеки и высунув кончик языка. Девочка несмело улыбнулась. Наверное, он хороший, хоть и военный. Саматта тоже военный и тоже хороший. Наверное, не все военные плохие…

Она подошла к дверному проему и выглянула в коридор. Каталка стояла у лифта шагах в пяти от караулки. Из-под простыни, с головой прикрывающей детское тело, безвольно свешивалась бледная тонкая рука. Интересно, как зовут эту девочку? Давно она здесь? Сколько ей лет? Впрочем, это может оказаться и мальчишка. А им позволят потом встретиться и познакомиться? И куда их увозят?

Мелодично прогудел сигнал лифта, створки лифта медленно раскрылись. Медики с двух сторон взялись за рукоятки каталки, чтобы вкатить ее внутрь… и вдруг что-то страшно ударило их в живот и голову. Тела в белых халатах отлетели к противоположным стенам и, глухо ударившись о них, сползли на пол.

Словно во сне, Карина смотрела, как сползает на пол простыня, и ребенок – мальчик! – садится на каталке, глядя перед собой невидящими глазами. Вот он спустил на пол ноги, неуверенно оперся на них, начал выпрямляться…

Глухо завыла сирена.

– Внимание всем! – быстрой скороговоркой произнес из динамиков голос Дэнко. – Инцидент у лифта! Эвакуируемый бесконтролен, эффектор активен, сопровождающие потеряны. Лифт блокирован, двери с этажа блокированы. Опускаю взрывозащитные перегородки…

– Стойте! – крикнула Карина. Ноги словно сами бросились вперед, и автоматически закрывшаяся дверь караулки скользнула по спине, едва не прищемив ткань платья. Мальчик неуверенно стоял на ногах, его взгляд слепо шарил по коридору. На его теле виднелись синяки и кровоподтеки. Карине показалось, что воздух вокруг него мерцает, как вокруг Яны, когда та что-то делала своими невидимыми руками. Она присмотрелась не-глазами. Да, верно. Три длинных вертких прозрачных щупальца, растущих из груди, беспорядочно хлещут вокруг мальчика, а внутри шеи и груди пульсируют радужные, в пятнистых разводах, комья.

Одно из щупалец скользнуло по щеке, оставив ощущение легкого ожога, и Карина опомнилась. Мальчик наверняка не в себе, как… как она тогда, во время побега. Он раздавит ее или расквасит о стену, не понимая, что делает! Зачем она выскочила в коридор? Она напружинила свои невидимые руки, протягивая их вперед, и манипуляторы мальчика хлестнули по ним словно раскаленными плетьми. Как его остановить? Она напряглась, вытягивая манипулятор вперед, пытаясь обвить и удержать щупальца эффектора мальчика – нет, не получается. Словно намазанные маслом, они скользят и вырываются… протянуть свой манипулятор еще дальше, к телу… А что, если прижать невидимые руки там, где они начинаются, как можно сжать настоящие руки у плеч, чтобы не позволить им двигаться?

Мальчик сделал шаг вперед, и горячее щупальце хлестнуло Карину по щеке. Она невольно отшатнулась, но тут же остановилась. Ему нельзя позволять двигаться! Она подхватила горячее невесомое тело и осторожно прижала его к стене. Ее невидимые руки, расслабившись и истончившись, проникли в грудную клетку, скользя между мечущимися манипуляторами. Вот! Комок чуть ниже шеи, мягкий, пульсирующий… сжать его, но не сильно, чтобы не раздавить, не повредить…

Тело мальчика внезапно выгнулось дугой и обмякло. Карина резко отдернула невидимые руки, и мальчик осел на пол, соскользнув по стене. Что случилось? Она… убила его? За спиной с шелестом раскрылась дверь, и сильная рука рванула ее назад.

– Дэнко, отключить сирену, – громко произнес голос Дзинтона, и папа проскользнул мимо нее, склоняясь над телом мальчика. – Объект без сознания. Отбой тревоги.

Дзинтон осторожно поднял тело и положил его на каталку, укрыв сверху простыней. В коридор уже высыпали люди. Лейтенант Франци подхватил ее под мышки и отнес к дальней стене.

– Зачем ты выбежала? – укоризненно сказал он. – Мне теперь влетит за то, что я не уследил.

Карина не ответила. Она вдруг заметила, что отброшенные мальчиком медики медленно поднимаются с пола. Так они живы? Наверное, их ударило не слишком сильно, вскользь. Сирена смолкла, и в коридоре стало очень тихо. Девочка вдруг поняла, что все смотрят прямо на нее.